Ранним утром воскресенья до рассвета встретило меня потоком холодного воздуха. Раньше он был теплый, омал и казалось встречал как старый друг.

Теперь - легкая прохлада. Поднимаясь все выше - становилось холоднее. Километр в вверх это много. Серпантин. Если раньше боролось слабость тела, которое не могло и не хотело выдавать такую нагрузку, легкие которые не могли насытить тело кислородом и ярость и боль от расставания, то теперь тело послушно работало и в голове не мелькали обрывки мест и городов. Результаты лучше. Тело работает как послушный механизм. Скорость выше. И равнодушие.

Ушла боль, а с ней и надежда, ожидание и ощущение вот вот она напишет, поймет и все будет как раньше. Конечно ничего бы не было как раньше, но эти эмоции.

Их нет. Теперь холодное равнодушие и опустошенность. Музыка и песни, которые раньше проникали прямо в сердце теперь соскальзывают и проходят мимо.

Равнодушие. В нем как в холодной патоке тонут мысли, эмоции. В ней растворяется мертвая любовь.

Я сохранил ритм, я тренируюсь, работаю, дышу. Но я потерял краски дня. В моих наушниках уже не звучит песни про боль. Их сменили рабочие книги про маркетинг, управление временем и продажи.

Вместо рассказов о чужой боли в фоне при монотонной работе - рассказы о продажах.

И даже старая отдушина - книги, новые главы - почти не выходят.

Меня спросила одна девушка, с которой я общаюсь - разве ты не хочешь любить?
Нет, я не хочу любить, целовать омать. У меня сейчас осень.

Думаю ли я о бывшей? Нет, как не думает человек о костре о который обжегся. Наша память милосердно стирает мысли о боли и добавляет рефлект - не трогай - будет больно.