Прогулка на поводке

В подъезде пахло кошачьей мочой и чем-то ещё, неуловимо вечным, как запах мокрого асфальта после дождя. Саша, тридцать два года, менеджер среднего звена и обладатель кота по кличке Борхес, спускался по лестнице, держа в руках поводок. Борхес, жирный и ленивый, как буддистский монах после трёхдневного поста, тащился следом, всем своим видом выражая презрение к этой унизительной процедуре. Саша привычно думал о том, что коты — это такие маленькие боги, которых мы, люди, кормим, чешем за ухом и убираем за ними лоток, чтобы они милостиво позволяли нам жить рядом. Но сегодня что-то в этой мысли дрогнуло.
На улице было серо, как в голове у офисного планктона в понедельник. Саша закурил и посмотрел вверх. Небо напоминало грязный экран старого телевизора, на котором кто-то разлил кефир. Борхес ткнулся носом в траву, фыркнул и начал рыть лапой ямку, будто искал там ответ на вопрос о смысле жизни. Саша вдруг поймал себя на том, что ему самому хочется рыть ямку. Или хотя бы лечь на траву и посмотреть, как облака складываются в гигантский смайлик, который подмигивает лично ему.
— Ты чего, Борхес? — спросил Саша, затягиваясь. — Чувствуешь, что мы с тобой на поводке?
Борхес не ответил, но его глаза, жёлтые, как два китайских фонарика, сказали: «Ты только сейчас это понял, дебил?»

Всё началось неделю назад, когда Саша наткнулся в интернете на странный форум. Назывался он «Питомцы небес». Кто-то с ником Angel_47 писал: «Вы никогда не задумывались, что мы — просто кошки для тех, кто наверху? Они нас кормят, чешут, выгуливают. А мы думаем, что это наша жизнь». Саша посмеялся, закрыл вкладку и пошёл варить пельмени. Но мысль засела в голове, как заноза. А что, если правда?
На следующий день он заметил, что его начальник, вечно орущий про KPI и дедлайны, вдруг принёс ему кофе. Просто так. Сказал: «Ты выглядишь уставшим, Саш. Побереги себя». Саша тогда подумал, что это, наверное, корпоративный заговор, чтобы он расслабился и подписал какой-нибудь кабальный договор. Но кофе был вкусный, с корицей, и на душе стало как-то... тепло. Как будто кто-то невидимый погладил его по голове.
Потом было ещё страннее. В метро, где обычно пахнет потом и безнадёгой, какая-то бабка уступила ему место. Сказала: «Садись, сынок, ты бледный». Саша сел, хотя чувствовал себя неловко, как будто нарушил какой-то неписаный закон джунглей. «Эх, если бы кто-нибудь заботился обо мне так же, как я о Борхесе», — подумал он, глядя в окно. И тут же поймал себя на мысли: а вдруг кто-то правда заботится?

Ночью Саша не спал. Лежал, смотрел в потолок и думал о том, как Борхес иногда смотрит в пустоту, будто видит там что-то, чего не видит он. Может, коты знают? Может, они — связные между нами и теми, кто там, наверху? Он встал, подошёл к окну. Город светился, как огромный аквариум, полный маленьких рыбок, которые думают, что плавают свободно, а на самом деле — просто ждут, когда их покормят.
И тут он увидел его. На крыше соседнего дома стоял человек. Ну, не совсем человек. Скорее, фигура, сотканная из света, как будто кто-то вырезал силуэт из звёзд. В руках у него был поводок, а на другом конце поводка... Саша пригляделся. Это была не собака и не кошка. Это была душа. Чья-то. Она светилась, как Борхесовы глаза в темноте, и тянула за собой фигуру, будто хотела убежать.
— Борхес, — прошептал Саша, — ты это видишь?
Кот, лежавший на подоконнике, лениво приоткрыл один глаз, зевнул и отвернулся. Типа, «не трынди, я в курсе».

На следующий день Саша пошёл в парк. Не потому, что хотел, а потому, что чувствовал, что надо. Как будто кто-то невидимый потянул за поводок. В парке было тихо, только старушки кормили голубей, а голуби клевали крошки с таким видом, будто делают одолжение. Саша сел на скамейку, достал сигарету, но не закурил. Вместо этого он закрыл глаза и сказал, ни к кому не обращаясь:
— Если ты там, наверху, и я твой питомец... то что тебе от меня надо?
Ответа не было. Только ветер прошёл по листьям, и где-то вдалеке залаяла собака. Но Саша вдруг почувствовал, как что-то тёплое коснулось его плеча. Не рука, не ладонь, а что-то... мягкое, как кошачья лапа, но больше. Он открыл глаза. Никого. Только голуби, старушки и Борхес, который каким-то образом сбежал из дома и теперь сидел рядом, глядя на него с видом: «Ну что, дошло?»

С того дня Саша стал замечать. Как случайный прохожий подбирает его упавшую перчатку. Как в очереди в магазине его пропускают вперёд. Как дождь начинается ровно тогда, когда он заходит под навес. Маленькие знаки заботы, которые раньше он принимал за совпадения. Он начал отвечать. Улыбался незнакомцам. Уступал место в автобусе. Кормил бездомных котов, думая: «Может, это чей-то Борхес, только без поводка».
Иногда по ночам он смотрел на небо и думал: «А что, если мы — ангелы? Только забыли об этом? И кто-то там, наверху, всё ещё надеется, что мы вспомним?» Он представлял, как его душа, светящаяся и непослушная, тянет за поводок, а кто-то огромный и добрый улыбается, глядя на него, как Саша смотрит на Борхеса, когда тот гоняется за солнечным зайчиком.
Однажды он спросил кота:
— Борхес, мы ведь тоже чьи-то питомцы, да?
Борхес посмотрел на него, как на идиота, и лёг спать. Но Саша знал: коты всегда всё знают. Просто не говорят.