Урбанистическое

Тем весенним свежим, но все еще по-питерски сероватым днем, я направлялся по делам в сторону аэропорта. В одно из самых моих любимых мест на карте города, как регулярно обсуждаемых среди горожан в позитивном ключе и точно также и понукаемых со всех сторон ими же.

Это Московская площадь.

Некий центр силы с хаосом и невероятной энергетикой. Куда один за другим приходяти уходят экспрессы из аэропорта, снуют такси и в целом трафик необычайный.

Все вокруг буквально наэлектризовано атмосферой переезда.

Это словно пульсирующая аорта самого крупнонаселенного северного города Европы, а заодно и место силы для автора сих строк.

И та единственная рушащаяся сталинка, расположенная возле метро Звездная с прошествием лет изменилась до неузнаваемости. Сделавшись приятно-серой, с аккуратно подведенными линиями фасада и чудесным орнаментом внутри огромных арок.

Кто бы мог подумать, когда зимой 19го мне на голову с нее сыпались кирпичи и вообще вокруг нее ходить было совсем небезопасно. Всё затянуто этой дурацкой зеленой строительной сеткой, хотя иначе никак нельзя.

Позже я побывал там несколько раз. И это место влекло меня, и почему-то то состояние, когда я тогда еле выжил дарило мне возможность пережить некое особенное чувство, которое так трудно выразить словами. Наверное это это можно было бы назвать испытанием одиночеством и следующим за этим состоянием принятия и вселенского покоя.

И вероятно, это и ностальгия по тем временам а вполне возможно - радость от каких-то простых совсем вещей, не знаю.

***
Обросшее со всех сторон человейниками любимое и мною всегда Пулково не сильно отличалось от ужаса Парнаса или Мурино. От этих проклятых заброшенных прокитайских человейников, при учете того, что наиболее крупные города в Поднебесной лично у меня вызывают восхищение. Когда-то на месте Мурино, этого даже, скать, не района а целого отдельного города простирались пустынные поля и если едешь с дедушкой вечером домой на электричке, то вдалеке виднелся город своими оглушительными огнями. Так по-рэтровейвовски как в фильме Drive с моим любимым вечно молодым Райаном Гослингом.

Халупа в таком муравейнике есть не более чем шкаф для спанья, как давно выразился кто-то из блогеров-урбанистов.

***
И пролетая по Московскому проспекту, мимо своего бывшего факультета, мимо мест, где занимались музыкой и диким трэшем, играя на электрогитарах, мне захотелось кушать.

Растормозившись уже на площади, где летом смеются дети и переливаются фонтаны я понимал, что именно и здесь есть некий абсолют.

Я сидел в маленьком кафе, и не отрываясь всматривался в серый гигантский монолит Дома советов. Наверное, в соревнованиях с московскими домами-свечками, в сражениях их неизвестно бы еще кто победил. Построенный еще при Сталине, он предположительно планировался стать горадминистрацией но было не суждено.

Я сидел в кафе и уже допивал свой чай, как вдруг заметил сквозь окно странную девушку. Очень милую и приятную.

На вид лет 25-28.

И внезапно заметил, что в ней присутствовало что-то, чего нет в остальных. Высокая, стройная. Была одета в берет и плащ, в очках, этакая питерская альтушка, однако вела себя неестественно. С повторяющейся моторикой движений. Беспрестанно курила.

И я сразу многое понял. Издали напоминает эпи-статус, судорожную готовность, когда приступ еще не начался. Это несет вслед за собой а скорее впереди себя предзнаменье будущей пропасти. Сумеречное состояние или беду.

Я подошел к ней, спросив, нужа ли помощь но она ответила мне отрицательно, сказав что это сейчас пройдет. И улыбнулась.

И уже дома, лежа вечером один в своей постели, когда за окном лился беспрерывный дождь как оголтелый из водосточных ржавых труб, переливаясь трелями, мне вспомнился твой голос..

Которого, вероятно, никто тогда так и не услышал, кроме меня.

И этим он так мне ценен. Точно также как и ты. Та, настоящего имени которой я даже не узнал. Но засыпая, улыбнулся..


https://youtu.be/kuwdXhjPmyc?si=Qwz3FqPVMmbcBk0N